озираясь по сторонам амикус незаметно протягивает худощавую руку в направлении кухонного стола из плотного дуба цвета молочного шоколада, что стоит посреди огромной кухни стиля девятнадцатого века, где расположились на чугунном противине ароматные пирожки с ливером, румяные и горячие, от чего запах разлетается за пределы широко распахнутых окон во двор, маня двух подростов посетить владения старательныхкухарок. Амикус хватает сразу два и припускает бежать подальше от окон кухни, где грозные тучные дамы дадут нагоняй, узрев попытку кражи в своих неприступных владениях. Растрепанный мальчишка прижимается к стенам старого кирпичного дома и спешит в глубь семейного сада, где под широким яблочным деревом поджидает смеющаяся в ладошку алекто, поглядывающая за шалостями брата.  Предоставленные друг другу в раннем возрасте, два подростающих ребенка, не знающих иной ласки и мягкого тепла, кроме как друг от друга. Дети, окруженные злобой и пустотой, не знающие еще, что сердца людей могут черстветь под гнетом алчности, гордыни или завсти, они всего лишь два распускающихся цветка шиповника, пахнущие манящим ароматом розы, но черствеющие как пшеничный хлеб под резкими пассажами ветра.
Семья, где каждый с детских лет, не изучив еще досконально алфавита, знает поименно родословную своего рода. Они смогли преподнести себя как верные носители чистоты волшебства в своих жилах, но так и не сумели сберечь состояние, что было сколочено черной кувалдой спекуляций и махинаций, проведенных в момент первой волшебной революции, когда никто не мог удержать поводья порядка. После потери последних потускневших от времени грошей, хранящихся в низких тунелях магического банка, украшенного сталагмитами,  чета Керроу забыла о детях, растущих в компании кухарок да садовника, что живут в огромном мрачном доме скорее от старости и безысходности, нежели от страстной любви к своим хозяевам, чьей ласки и вежливности достает только, чтобы не пнуть попавшегося в не положенное время эльфа, да прикрикнуть ранним утром что либо не особо лестное, ибо не положено прислуге попадаться на глаза элите магического общества.
_______________________________________________________
Они - ничто.
они две скользкие бездушные рыбы, что были выброшены на песчаный берег, где только холодные мокрые скалы поблескивают под солнечными лучами. они неприспособлены к жизни в среде,в которой социум установил свои правила. аутисты, пренадлежащие друг другу, но не умеющие делиться с людьми эмоциями и переживаниями, прорывающими котлован в сереющих душах. ненависть проскальзывает по голубым выступающим жилам мягкими теплыми пассами кровеносного тока, растекаясь по конечностям приятным покалыванием от предвкушения будущей боли. садисты, что выросли в непонимании простых правил жизни в коллективе, они абсолютно асоциальны, что приходится по вкусу обоим из семейства керроу. привыкшие к постоянному контролю в условиях домашнего быта, когда любая оплошность и легкая провинность были наказаны ударами плетью по оголенным костям, эти уже не дети не знают правил доброты и сердечности. Морально изуродованные грубостью воспитания, Амикус и Алекто привыкли к насилию, будто бы это всего лишь проявления установленного быта, но не признаки наростающего сумасшествия, чреватые в последствии разломом психики на частицы безумия.
Амикус ухмыляется кровавой усмешкой озлобленного клоуна, распуская затянутый пояс поверх плотной черной мантии, что скрывала до последнего сумасшедший блеск синих ледяных океанов. Он тянет почерневшие от сажи руки вперед, ловя хохочущую радостным смехом Алекто, что танцует пляски психеи, всматриваясь в изумрудные отблески их великолепной работы. Черная метка расползается по туманному мареву августовской ночи, наводя первобытный ужас на тех, чьи дети уютно спали в мягких ароматных постелях. Они победили в битве за ужас, что заполняет маленькие спокойные поселения волшебников, верящих в неприкосновенность своих домов и семей. Две половины одной ненормальности, их общая вселенная состоит из осколков и щепок чего-то цельного, но уже давно покоящегося под развалинами разбитого рассудка.
_____________________________________________
Они только друг для друга.
Отдельное государство, где только два подданых, чьи сердца зацементированны патологическим восприятием бытия. Они ненавидят людей, ибо те давно воспринимают древний род Керроу как грязные отбросы общества, неимущие, бедные, отстраненные от настоящего мира чистокровной аристократии. Промотанное родителями состояние создало почву для предрассудков и сплетен о двух маленьких людях, ступивших на тропу разветвляющейся жизни с пустотой в кармане и черными булыжниками человеческой скверности, что легла на души водопадом грязной воды с примесью крови и слизи. Они не умеют сопереживать и чувствовать, привыкшие к садизму и радости от чужих страданий, оба из рода Керроу идеально подошли под общую картинку законченного человека.